«Я пою для Абсолюта» или «П.Т.В.П.» в Томске
Группа «Последние Танки в Париже» появилась в 1998 году в Выборге. В Сибирь музыканты попали впервые в прошлом году, отыграв концерт в Новосибирске. Теперь же они наведались еще и в Томск, в рамках своего юбилейного тура. Лидер и фронтмен группы Алексей Никонов, предпочитающий, чтобы его называли только Леха. Он из тех людей, которые всю жизнь ходят, что называется, «под статьей». Честно говоря, идти к нему на интервью было страшновато: Никонов человек импульсивный и непредсказуемый – может журналиста и на три буквы послать.
Первым делом на площадке я спросил: «Никонов здесь? Адекватный? В настроении?». Получив на все три вопроса положительный ответ, пошел с директором группы к гримерке. Сам Леха после саундчека шел туда же. На предложение интервью он согласился с энтузиазмом. Мы зашли в гримерку. «Да ты заходи, присаживайся», - сказал мне Никонов. Он протянул мне руку:
- Леха.
- Денис.
После того, как Леха сбегал по малой нужде, мы уселись на диванчик. Интервью началось.
- Вы же в Сибири играете не в первый раз?
- Второй.
- Как вам Сибирь?
- Я вообще в восторге от Сибири. Хоть мы и ничего не видим толком, у нас каждый день концерт. Я не знаю, как это объяснить.
- А есть ли различия между теми, кто ходит на «ПТВП» в Сибири и теми, кто ходит на Урале или в центральной части страны?
- Я не знаю, я не вижу никого, обычно в очках выступаю.
- Не различаешь?
- Принципиально - нет. Я пою для Абсолюта и чувствую перманентную энергию от публики. Могу, например, песни другие исполнить, не те, которые в треклисте. В принципе, я пою ни для себя, ни для них, а для кого-то вечного, кого, может, и не существует.
- Главное, что не в пустоту.
- Не в пустоту точно, потому что если бы это было в пустоту, то, наверное, мы бы перестали этим заниматься.
- У вас тур, посвященный 15-летию группы, а можешь ли ты припомнить какие-то события, которые для группы стали поворотными?
- Каждый новый альбом, я полагаю. После этого все менялось всегда. И когда появлялся кто-то новый в коллективе или уходил кто-то. Это, кстати, даже важнее, чем альбомы
- Если говорить про альбомы, вот у вас вышел новый альбом «Ультиматум»...
- Мужик, поздравь нас, он вышел еще и на виниле.
- Вот, я что хотел спросить, у вас был заметен крен в электронику с EP «Репортаж с петлей на шее» после долгого грязного гаражного звучания. А потом на «Ультиматуме» снова перешли на гаражное звучание. Электроника разонравилась?
- Мы хотели живости, реальности и хотели передать этим альбомом то, что нас окружает. И если бы мы сделали звук очень хорошим, то... ну слушай, вокруг нас все не очень хорошо. И сами тексты подразумевали такой подход. Мы хотели именно протестный альбом.
- И еще у тебя недавно вышла новая книга «Медея». И появился спектакль по ней. Есть ли различия между ними? И можно ли воспринимать книгу как цельное произведение, а не просто сборник стихов?
- Конечно, все мои книги, кроме «Гербария», это цельные произведения. Я стихи расставляю очень серьезно, для меня порядок этих стихов очень важен. Что касается разницы между сборником и спектаклем, она ключевая, потому что из сборника взято всего 12 стихов, а в самой книге их 100. Из этих 12 стихов сделан спектакль.
- А ты сам доволен спектаклем?
- Да, все, что я видел, кроме одного, ими я был доволен очень. Вот последний, который был в Москве, он был ох*енный.
А вокруг нас по гримерке бродили музыканты группы, пили чай, курили, болтали между собой. Леха напрягся и обратился к одному из них:
- Чувак, можно тише, я не могу сосредоточиться, мне тяжело.
Потом он снова повернулся ко мне:
- Это как на чтениях, знаешь, ты читаешь стихи, а там сбоку бла-бла-бла, и там бла-бла-бла. И ты вынужден орать. Потом мне предъявляют: "чего ты орешь на концертах?" Так мне х*ли не орать, если слева бормочут, справа бормочут, надо их перекрикивать, поэтому приходится орать. Вот и вся тайна моего поведения на сцене.
- Для тебя что приоритетнее: музыка или поэзия?
- Поэзия.
- То есть ты себя считаешь больше поэтом, чем музыкантом, певцом?
- Да, при этом я написал 150 песен.
- А стихов?
- Ну, штук 350, из которых нормальных всего стихов десять (усмехается). Да я преувеличиваю, я 150 стихов не написал, давай посчитаем: у нас десять альбомов, в среднем по 12 песен - 120. Но там же еще и пацаны из группы некоторые песни пишут.
- Хотел тебя спросить по поводу твоих гостевых участий в песнях различных питерских групп, вот ты, например, был задействован у группы «Скафандр»...
- Я не был задействован, просто мы с ними друзья большие, они делали альбом «Убить голос», на который приглашали всех питерских пацанов. И я написал им текст.
- А с «Психеей»?
- Я сочинил им для нового альбома песню – «Любовь и вечность».
- А с Самойловым?
- Я к нему на студию приехал на ночь, у него уже был припев песни «Делайте бомбы». И я сел, что-то там на трех аккордах, на гитарке блатной придумал текст. На следующий день мы поехали и все это засняли. Все почему-то думают, что это клип, это просто съемка того, как мы работали. С Глебом тоже очень круто работать.
- А ты новый альбом Глеба слышал?
- Слышал частично. Мне очень понравилась первая песня.
- В одном интервью ты говорил, что делаешь группу в духе The Libertines «Моя мама вся в часах».
- Ну, тогда я пытался, наверное, делать. «Моя мама вся в часах» - крутое название, это я у Хармса, наверное, сп**дил. На Хармса похоже. Но группу я так и не создал.
Тут в разговор встрял барабанщик группы Денис Кривцов:
- На самом деле есть запись такой группы в Самаре.
Леха удивился:
- Да ты че?! Точно! Бл*ть! 40 минут целых записано есть! В Самаре завис этот альбом" Есть еще группа "Ошибка пролетариата", мы там играем хаос-метал, записали двойной альбом, скоро он выйдет в интернете (задумывается). Еще я записал с "Макулатурой" трек, там очень плохо спел, потому что мне не дал Игорь (звукорежиссер) послушать, как я спел. И сказал, что все зае*ись. А потом я это слушаю, и на меня в интернете помои льют.
- Времени не было, - ответил ему Игорь.
- У тебя времени не было, а я весь в г*вне, - Леха заводится, - За**ись. Ребят, вот вы меня когда помоями поливаете из-за того, что я где-то плохо спел, не забывайте о том, что у звукорежиссера времени не было. Поэтому я так х**во там и спел. А у группы тем более времени не было, а пострадал я.
Никонов окончательно съезжает с темы:
- Я придумал, говорил, давайте сделаем песню по Достоевскому... Мне не нравится, что люди, которые называют себя экзистенционалистами, даже Достоевского, бл**ь, не читали. А тут я включаю интернет, и какой-то подонок, который называет себя поэтом, говорит: "классику читать не надо, они уже умерли, это все старое время, я читаю только современников, а все остальное - г*вно". Врубаешься, Ден? И что, это нормально? Это х**ня, они умные бараны. Я просто включил случайно, я ох*ел, что человек это с такой серьезной рожей говорит, что он Шекспира считает ниже себя. Это понимаешь, о чем говорит? Это просто дебил.
У группы остается совсем немного времени подготовиться и переодеться, поэтому мы сворачиваем нашу задушевную беседу.
Описать группу на сцене можно одним словом – безумие. Или песней – «Все дозволено». Никонов отыгрывает каждый концерт как последний: пляшет какие-то безумные пляски, орет, плюется, кроет со сцены трехэтжным матом. За это его и любят, это ведь рок-н-ролльно, человек выворачивает себя наизнанку на сцене.
Денис КИРЕЕВ
